КАК РАЗВИВАТЬ МАЛЫЕ ГОРОДА?

интервью с социологом игорем задориным

18:21, 21 ноября 2018
ФОТО:  Иллюстрация: Елена Авинова
Социолог, руководитель Исследовательской группы ЦИРКОН Игорь Задорин рассказал Fomlabs о летней поездке в Каргополь, малый город в Архангельской области с населением около 10 тысяч человек. В составе рабочей группы Экспертного совета по малым территориям он обсуждал возможные стратегии развития Каргополя и малых городов Русского Севера.

Чем могут быть интересны малые города?

Сегодня многие малые города России находятся под впечатлением от историй успеха Мышкина, Суздаля, Великого Устюга и пытаются найти простые и быстрые решения для ускорения развития, притока населения и увеличения доходов. В основном ставку делают на туризм и сервисы, обслуживающие туристический поток. Каргополь, как и все территории с богатым историческим наследием, тоже видит в развитии туризма панацею: сейчас у нас с этим не очень хорошо, но мы быстро что-то наладим, к нам поедут туристы и завалят нас деньгами. Безусловно, комплекс старинных храмов Каргополя – это настоящее достояние и города, области, да и страны в целом. Однако на самом деле туристы, если и поедут в такие города, то в гораздо меньшем объёме, чем ожидается. У нас нет столько туристов, сколько таких малых городов с историческими достопримечательностями и претендующих на статус туристического центра. Не надо обольщаться, туризм для городов типа Каргополя не станет градообразующей отраслью. Он может быть важным фактором развития, но вряд ли «вытащит» весь город. Значит, Каргополю всё равно придется думать о других секторах экономики, которые надо развивать. 

В любом случае каждый город должен искать свои особые «фишки», которые могли бы стать опорными элементами в создании привлекательного образа. 
Надо искать даже какие-нибудь мелочи, которые могли бы стать брендовыми продуктами, символами города и которые являются специфичными или даже уникальными. Кстати, порой сами горожане не могут увидеть и осознать в привычном для них изделии, строении, ритуале что-то особенное и интересное. Например, в Каргополе есть «полоскальницы». Это такие места, где до сих пор в речной воде полощут после стирки бельё, и для этого есть специально приспособленные строения. Абсолютно привычное для каргопольца дело – и совершенно необычное и интересное для стороннего глаза.
Еще в Каргополе есть «сущик» – это особым образом сушеная рыба для приготовления ухи. Фактически – «наш ответ дошираку», да еще более экологичный. Возможно, при хорошем маркетинге «сущик» мог бы стать товарным продуктом, но каргопольцы делают его только для себя и, похоже, не видят в нем ничего привлекательного для продажи «на сторону».
 
Конечно, есть ещё известная каргопольская игрушка, она симпатичная, интересная и, безусловно, может пользоваться спросом, но не думаю, что очень большим. В Москве все, кому я её показываю, говорят: как интересно. Но всё равно в массовый спрос не верю – слишком большая конкуренция. Такого рода промысловых поделок в виде сувенирных игрушек, в принципе, у нас довольно много. Я бы, конечно, предложил провести эксперимент: открыть фирменный магазин, например, на Арбате, для проверки, будет ли игрушка пользоваться спросом в Москве. В самом Каргополе, конечно, будет – если туристический поток увеличится. Но в каких объёмах – это неизвестно. Чтобы это измерить, надо понять, ценна ли эта игрушка только как элемент воспоминания о городе, тогда её покупают в основном приезжающие в Каргополь туристы, или игрушка имеет самостоятельную эстетическую ценность, тогда её можно было бы продвигать в других местах – в столице и за рубежом. Узнать это можно, только если мы поместим игрушку в конкурентную среду с такими же поделками. На том же Арбате всё – от гжели и хохломы до калининградского янтаря – продаётся тоннами. Пока неясно, как эта игрушка будет смотреться на их фоне.
Изображение

Иллюстрация: Елена Авинова

Туристическую привлекательность в Каргополе пытаются развивать и через событийный туризм. В районе проводится много фестивалей: и фестиваль звонарей, и выставки народных ремесел, и «баранье воскресенье» (это уже для гастрономических туристов). Но нельзя сказать, что эти «ивенты» стали широко известными.

Экономика Каргополя, как я понимаю, была ранее построена на лесообработке. Но тот лес, который выгодно обрабатывать и продавать, заканчивается. Как выживать в таком случае? Первое, что приходит в голову местным людям, – это туризм и сельское хозяйство. Но никакое сельское хозяйство не может являться экономической основой для развития города на Севере, это нерентабельно, потому что Россия вполне обеспечивает себя продовольствием с Юга. Так что сельское хозяйство Русского Севера требуется в лучшем случае для самообеспечения удаленных от транспортных магистралей территорий.
 
Вообще, получается, что какого-то одного спасительного для города направления нет. Локальная экономика, похоже, может быть только многопрофильной. Тем более форсированное развитие туризма, и развитие экономики впечатлений как доминирующей несет определенные риски для идентичности города.
Например, по некоторым экспертным мнениям, тот же Мышкин в последнее время становится похож на некоторые наши южные курортные города, где все стараются захомутать приезжего курортника, сдать ему какую-нибудь комнатку, заработать на нём в «высокий сезон». К тому же эта конкуренция за туриста оказывается порой разъедающим фактором для городского сообщества. Хотя могла бы быть объединяющим фактором, если бы существовала стратегия развития города, где была бы рассчитана оптимальная туристическая нагрузка, согласованная и принятая всем городским сообществом.
Новая экономика

Малый город типа Каргополя может частично зарабатывать на лесопереработке, частично – на сельском хозяйстве, частично – на туризме (в основном на внутреннем туризме). Но конечно, это может помочь только выживанию, но не развитию. Для развития требуется то, что формирует внешний спрос на город. А у города одни проблемы: транспортная удалённость, отсутствие возможностей для информационного продвижения, отток квалифицированных кадров.

Эти проблемы – типовые для подобных городов, но я рискну предложить попробовать некоторые проблемы сделать конкурентными преимуществами.

В Каргополе, как, впрочем, почти везде, нам говорят: молодёжь от нас уезжает, ей тут неинтересно. А мне кажется, и не надо удерживать такую молодежь, пусть едет в большие города, получает образование, квалификацию и опыт жёсткой конкуренции на трудовом рынке, добивается успеха в столице, становится профессионалами.
А в малых городах типа Каргополя молодёжь надо замещать людьми, которые, наоборот, готовы уехать из большого и дорогого города, где они уже испытывают дискомфорт от высокого темпа жизни. Это могут быть, например, люди творческих профессий, требующих уединения, или пожилые люди, которым сейчас уже довольно трудно занимать рабочие места в крупных городах: учителя, врачи, менеджеры. Они могут переехать в условный Каргополь, получить работу в социальной сфере, недорогое жильё.
Чем их может привлечь Каргополь? Спокойствием, социальной однородностью (это становится очень важным в последнее время), относительно невысокой стоимостью жизни, соседскими сообществами. То есть «скучность» для молодежи надо попробовать перевернуть в «спокойствие» для старших, транспортную недоступность трансформировать в «прелесть уединения», отсутствие больших финансовых потоков – в минимизацию рисков, связанных с появлением в городе людей авантюрного и мошеннического толка. Кстати, нам говорили, что в Каргополе в основном люди живут много поколений, почти нет приезжих из других регионов и стран. С одной стороны, это консервативный настрой, с другой – большой плюс для тех, кто по разным причинам испытывает дискомфорт от столкновения с людьми иной культуры, веры.
 
Должен происходить взаимовыгодный обмен: большому городу нужны активные, молодые люди, а маленькому – спокойные и зрелые. Это должна быть новая экономика услуг, связанная с другим кадровым составом, и такой подход может оказаться эффективным для малых городов. Надо попробовать «продать» привлекательность уединения и локальности. И такие места, как Каргополь, могут это предлагать.
Изображение

Иллюстрация: Елена Авинова

Как вовлекать сообщество?
 
Одна из серьёзных проблем малых городов – низкая социальная активность жителей, отсутствие эффективных технологий вовлечения населения в развитие города. Как во многих местах, там тоже существует узкий слой активистов, которые пытаются увлечь своим энтузиазмом городское сообщество, но это у них не очень получается.

Конечно, пока создание активного городского сообщества – это чудо, а не технология: где-то складывается, а где-то нет. Например, в Мышкине сообщество сформировалось – там были и местные краеведы, и активисты, и бизнес подтянулся, и власть поддержала – все оказались связаны одной конкретной целью: выживание и развитие города за счёт туризма. Эта связка сработала и увлекла всё население.
А ещё я часто привожу в пример якутское село Бясь-Кюель, в котором всего 700 жителей. Там сообщество складывалось за счёт «внедрения» трезвого образа жизни. Сейчас на эти 700 человек есть 15 общественных организаций, свой самодеятельный театр, куча спортивных секций, и над всем этим существует еще одна общественная организация – Ассоциация общественных организаций села Бясь-Кюель.
В Ярославской области есть город Данилов, в общем-то, медвежий угол области, маленький город, который тоже в своё время жил переработкой сельхозпродукции и леса. В перестройку всё рухнуло, жителям нечем было заняться, и они, естественно, начали пить. Но как-то одна компания местных мужиков сказала: раз всё равно делать нечего, давайте играть в хоккей. И они стали играть в хоккей. Сначала одна команда, потом другая – сейчас там полгорода играет. Это маленький город, но там уже четыре хоккейные команды, у них собственный городской чемпионат, две детские юношеские спортивные школы. Из Каргополя тоже можно было бы сделать город, где культивируется здоровый образ жизни, и продолжительность жизни оказывается выше за счёт лучшей экологии.
 
Эти все примеры показывают, что местное сообщество малых городов, как правило, активизируется вокруг общей цели, общего стремления, направления деятельности. В каждом случае этот стержень особый: в Мышкине это туризм, в Данилове – хоккей. Иногда хорошо работает сформированный сознательно или случайно главный символ города, который определяет смысл его существования. Мышкин – столица мыши, Великий Устюг – столица Деда Мороза, Кологрив – гусиная столица России. А широко известная Териберка стала после фильма «Левиафан» столицей российской депрессии и упадка. И там такая движуха пошла после этого – даже китайские туристы едут смотреть северное сияние, а цены в местном ресторане вполне московские.
В Каргополе тоже надо найти свой уникальный стержень, которым может стать общее увлечение историей, народной культурой, ремеслами, уникальной вышивкой или даже необычными обычаями. А можно просто объявить Каргополь столицей спокойствия и умиротворения и открыть всероссийскую литературно-художественную школу.
Я уверен, гражданские активисты и управленцы этого красивого города найдут эффективное решение, и слово «Каргополь» станет известным всем в России как пример возрождения малых городов нашей страны.
Интервью было проведено в августе 2018 года.